|
|
АРХИВ
|
Представляем на сайте книгу Стефана Верковича "ВЕДА СЛОВЕНА". У книги этой нелёгкая судьба; до сих пор она почти неизвестна русскоязычному читателю и её неизвестности долгое время способствовали нерусские "российские слависты", которых сегодня, да и в прошлые времена у нас было пруд пруди (см. список академиков Российской академии наук). В качестве предисловия к знакомству с двухтомнаком книги "ВЕДА СЛОВЕНА" публикуем здесь главу из книги А. Асова «Тайны Книги Велеса». Стефан Ильич Веркович издал первый том своей книги, которая называлась тогда «Веда словена», в 1874 году, в Белграде. Тексты этой книги сопровождались параллельным французским переводом. Ещё не все песни Верковича мной переведены и не все архивы его изучены, но по отзывам французских учёных можно судить, что, кроме легенд о прародителях, о переселении с древней прародины на Востоке и с древнейшей на Севере, где правил бог Солнца, в сих песнях рассказывалось и об изобретении сохи, серпа, лодки, об участии славян в Троянской войне. Французы, создавшие к тому времени крупнейшую в Европе школу, занимавшуюся изучением Вед Индии, заинтересовались родопскими песнями. Французское министерство народного просвещения, дабы убедиться в подлинности сборника Верковича, поручило консулу в Филиппополе господину Дозону – человеку, владеющему южнославянскими наречиями, - произвести проверку «Славянской веды» в Родопских горах. Дозон отправился в Серез и прожил там два месяца, а затем подтвердил подлинность и несомненность сборника Верковича, опубликовав статьи в «Journal official» за 19 февраля 1873 года, а также в «Annales des missons scientifiques». Известный французский славист Луи Лежар напечатал в журнале «Revue politique et literaire» статью об открытии Верковича. Затем итальянский журнал «Giornal Araldico…» в июле 1872 года сообщил: «Песни «Славянской веды» по своей важности и обширности занимают первое место между всеми литературными памятниками старины, не исключая знаменитой Махабхараты». Известный санскритолог, переводчик Махабхараты Бурнюф, дабы лично удостовериться в подлинности родопских песен, также совершил путешествие в Македонию и тоже подтвердил бытование ведических песен и обычаев среди болгар-помаков. Окрылённый успехом, Стефан Ильич отправился в Россию за поддержкой своих исследований. Как раз в это время русские войска освободили южных славян от турецкого владычества. И идеи всеславянского единства были востребованы как в России, так и во всём славянском мире. Однако к трудам Верковича в России отнеслись не так, как он ожидал. С одной стороны, он ощутил поддержку своих работ и интерес к ним со стороны самых разных влиятельных людей, а сдругой – холодное внимание и неодобрение многих официальных славистов. Помощь, оказанная императорской фамилией, многими богатыми жертвователями, дала жизнь второму тому «Веды славян», который вышел, в отличие от первого тома, в издании богатом, с золотым обрезом. Но кто мог прочесть этот том? Стефан Ильич к тому времени был уже болен, не всегда мог держать корректуру, а уж о переводе на русский язык и речи быть не могло… Никто не понял суть этой загадочной книги. «Нечто языческое?», «А не опасно ли это?». Такие слухи стали распространяться вокруг этого издания. Лишь Пётр Бессонов, крупнейший специалист по южнославянскому фольклору, одобрительно отозвался о родопских песнях, но на IX съезде славистов в Казани работы Верковича были объявлены подделкой самого автора сборника. Понятно, что отпугнуло учёных именно «языческое», по их представлениям, содержание песен. Ничто не изменилось в отечественной славистике и по сию пору, ибо сохранилась преемственность внутри российских научных школ. Ни одна из песен, написанных Верковичем, никогда не включалась в переведённые на русский язык сборники песен южных славян. Неизвестны исследователям древней веры и истории славян те его книги, которые он издал в Белграде, неизвестна судьба и его неизданных рукописей. До сих пор не было ни одной экспедиции в Родопские горы. Заговор молчания в России вокруг «Веды славян» не разрушен и ныне. Оба тома сйё книги вышли очень маленьким тиражом, и в настоящее время существует всего несколько экземпляров как первого, так и второго тома, к тому же значительная часть записей Верковича осталась в рукописях. На эту книгу крайне редко ссылались после её выхода. Она не была известна даже таким крупным исследователям славянского язычества, как Н.И. Костомаров, А.С. Фаминицын, Д.О. Шеппинг в XIX веке. Ни разу не упомянул о ней ни один российский учёный и в наше время. Ни Б.А. Рыбаков, и никто из его школы, и даже противники – ни разу, ни словом. Вообще, о её существовании я лично узнал случайно из упоминания в одной статье, энциклопедически образованной статистики Г.С. Беляковой, слышавшей об исследованиях «Веды славян» в Болгарии в 70-е годы. И это была одна-единственная строчка с упоминанием этой книги среди сотен томов исследований, среди тысяч статей на сродные темы и.т.п. Когда же я чуть не чудом добыл оба тома этой книги, то был потрясён. Передо мной открылся прекрасный, многокрасочный мир древней религии. Причём мир, во всём подобный миру «Книги Велеса», где я сразу натолкнулся на образ небесной Коровы, известной в волжской традиции, но также до сего времени не отмеченный в печатных изданиях. Взаимно эти традиции подтверждали подлинность друг друга, ибо они были независимыми. Общность же их могла быть объяснена только общими ведическими корнями. И теперь совершенно очевидно, что, не опираясь на эти источники, на «Книгу Велеса», на «Боянов гимн», на «Веду славян», ни один историк, ни один филолог не имеет права писать на темы древней религии славян. Это всё равно, что считать себя специалистом по индуизму и ни разу не открыть «Ригведу» и «Махабхарату» или мнить себя специалистом по христианству и считать Евангелия подделкой нового времени, не стоящей внимания и. т. д. Это занятие по большей части явится только перепевом ошибок и фантазий предшественников. А объясняется такое полуторавековое невнимание к «Веде славян» прежде всего тем, что написана она на архаичном болгаро-помакском языке южнославянской группы. Это не сербский, не болгарский язык, хоть сроден с ними обоими. Несколько облегчается положение тем, что первый том был переведён Верковичем на французский язык. Что, кстати, привело к рождению французской школы изследователей памятника. Но кто-нибудь у нас слышал о немалом числе французских исследователей славянского язычества и «Веды славян», давших о себе знать в XIX веке? Да что там говорить о французах! А собственно, болгарские, сербские исследования веры помаков и той же «Веды славян» разве у нас кому-нибудь известны? А между тем в южнославянских странах исследования продолжаются, выходят монографии, проходят съезды и т.п., издаются письма, архивы Верковича. Книг, посвящённых сему вопросу, там вышло уже немало. Всплеск нового интереса к этой теме пришёлся на 60-е 70-е годы XX века. Но, правда, новых изданий самой «Веды славян» до сего времени, насколько мне известно, не было. Причина всё та же: эти песни нужно ещё и перевести, в том числе и на болгарский язык, а это не так просто. И всё это прежде всего говорит о том, в каком сложном положении находится российская славистика. Несмотря на наше многочисленное численное превосходство над славистами иных славянских стран, столь же многократно она отстаёт от мировой науки по качеству. И это следует признать. Это наша беда (беда научных школ), и нам её изживать. Веда Славян: путь длиною в полтора века - о книге "ВЕДА СЛОВЕНА" на сайте Владивостокской Славянской Православной Общины 1 книга, 2 книга (pdf-формат) |
